9 февраля – День работника гражданской авиации
«Если бы у человека была не одна, а несколько жизней, то, наверное, в каждой из них я стал бы пилотом», – говорит инструктор авиакомпании «Ямал», житель городского округа Домодедово Денис Рыбин.
Работать «в небе» Денису Валерьевичу было, что называется, написано на роду. Герой этой статьи родился в семье авиаторов. Его дед – фронтовик, воевал в Великую Отечественную войну, участвовал в параде Победы на Красной площади. А после службы в армии окончил техническое училище, трудился на аэродроме техником и инженером, а потом передавал опыт молодым специалистам в учебно-тренировочном отделе гражданской авиации.
По стопам деда пошёл и отец Дениса Рыбина. Он также связал свою судьбу с небом, работал инженером гражданской авиации. А двоюродный брат стал пилотом.
– Меня всегда окружали люди в авиационной форме, – признаётся Денис Валерьевич, – можно сказать, что вкус неба я впитал с детства.
В школе Рыбин учился хорошо. Регулярно участвовал в олимпиадах, побеждал в учебных соревнованиях. А школу окончил с золотой медалью. После чего поступил в ульяновское училище гражданской авиации, которое также окончил на «отлично» – с красным дипломом.
Плохих самолётов не бывает
Затем начались трудовые будни. Денис Валерьевич трудился пилотом в авиакомпаниях «Ямал», «Сибирь», «Авианова», затем снова в «Ямале». Летал на антоновских Ан-24 и Ан-26, туполевском Ту-134, лайнерах Airbus. На вопрос о том, какой самолет запомнился и нравился ему больше всего, пилот отвечает просто:
– Каждый самолёт имеет свою специфику и хорош по-своему, для профессионального пилота плохих машин, наверное, не существует. Скажем, Ан-24 и Ан-26 отлично подходят для Крайнего Севера, для посадки на грунтовые, плохо подготовленные или заснеженные аэродромы. Ту-134 рассчитан на рейсы малой и средней протяженности. Что касается А-319, 320 или 321, то это самолёты технически совершенные, с высокой степенью автоматизации и комфорта.
Денис Валерьевич говорит, что самолеты – один из самых безопасных и удобных видов транспорта. Аварии и уж тем более катастрофы в лётной практике – большая редкость.
– Конечно, внештатные ситуации бывают, – отмечает пилот, – стопроцентной гарантии, что их можно избежать полностью, никто не даст. Но риск аварий или катастроф можно свести к минимуму. На случай отказа важные системы в самолёте резервируются, а сами лайнеры перед полётом тщательно проверяются. Для того чтобы произошла катастрофа, нужно сочетание нескольких неблагоприятных факторов: отказ техники, плохие погодные условия, плюс ошибки экипажа. Каждое в отдельности, возможно, и не приведёт к аварии, но все вместе могут привести к трагедии. Однако такое сочетание негативных предпосылок бывает крайне редко.
Двое в одной кабине
Рыбин говорит, что большое значение в авиации имеет профессионализм. Пилот уверен, что автоматизация никогда не отменит мастерство, а роботы, при всём их совершенстве, человека в кабине полностью не заменят.
– Случайных людей в авиации не бывает, – говорит Денис Валерьевич, – если таковые и появляются, то они отсеиваются на стадии подготовки. Дело в том, что медицинская комиссия в учебных заведениях не только проверяет физическое здоровье кандидата (хотя это также важно), но и проводит психологическое тестирование: проверяет реакции, скорость мышления, быстроту принятия решений, стрессоустойчивость человека. И если кандидату, что называется, не дано работать в авиации, то такого человека к полётам никто не допустит.
Как отмечает пилот, большое значение в авиации имеет и психологическая атмосфера в коллективе. Особенно это касается работы экипажа.
– Два человека достаточно длительное время находятся вместе в замкнутом пространстве, и это нужно учитывать, – рассуждает Рыбин. – Раньше в экипаже летало по четыре-пять человек, затем их число сократилось до трёх, а затем и до двух. На Западе философия работы такого экипажа строится на том, что оба пилота профессионалы и должны чётко выполнять свои обязанности. Межличностным отношениям в кабине не место. Поэтому пилоты зачастую узнают, с кем полетят, незадолго до полёта. Это с одной стороны. С другой, нужно учитывать то, что каждый человек – личность, со своим характером, настроем и эмоциями. У всех бывают проблемы, неприятности в семье или трудности на работе. Но когда поднимаешься на борт лайнера, о них нужно забыть. Ведь от атмосферы в кабине экипажа зависят жизнь и здоровье пассажиров.
Под крылом – весь мир
За 20 лет службы Денис Валерьевич налетал в небе более десяти тысяч часов. Побывал во многих странах и регионах мира. В Африке, Азии, Европе. От Дальнего Востока до Урала и от Крайнего Севера до азиатских республик облетал весь бывший Советский Союз.
– За границей к нам относятся нормально, – поясняет пилот, – уважают за профессионализм и мастерство. Помню, однажды прилетели в Австрию, и на борт поднялись сотрудники службы безопасности полётов. Один из них, немолодой мужчина, сам бывший пилот, зашёл в кабину и сразу предупредил: «Поблажек не ждите, обязательно что-нибудь найду». После чего начал «экзамен» – проверял документы, спрашивал схемы захода на посадку. В итоге он был настолько впечатлён нашими ответами, что сказал «до свидания» на русском языке, что для людей его профессии считается чуть ли не высшей степенью уважения. Вообще, уверен, что если человек хороший, не проявляет агрессию, то и смотрят на него благожелательно. А если гордится и, что называется, задирает нос, то и отношение к нему будет соответственное.
Домодедово с высоты птичьего полёта
Денис Валерьевич родом из Ростова-на-Дону. Но, как он сам признаётся, городской округ Домодедово стал для него вторым домом.
– Аэропорт «Домодедово» для пилотов авиакомпании «Ямал» особый, – говорит пилот, – по сравнению с Шанхаем или Стамбулом он небольшой, но родной и близкий. Когда подлетаем к Домодедову, если позволяют время и погодные условия, всегда стараюсь посмотреть на город, найти и увидеть на земле свой родной дом. Вообще, город у нас хороший – красивый, уютный, а летом – зелёный.
Денис Рыбин следит за развитием авиации и уверен: авиация в России находится на высоком уровне. Никакие политические потрясения этому не помеха.
– Перспективы у воздушного флота России хорошие, – говорит пилот, – у нас есть самолёты, которые востребованы. Так «Сухой Супержет – 100» используется на линиях малой и средней протяженности, Ту-214 может применяться на дальних дистанциях и способен без дозаправки долететь, скажем, до Дальнего Востока. На подходе МС-21. Можно сказать однозначно: для поднятия отечественного авиапрома у нас есть всё: специалисты, заводы, оборудование. Единственное – необходима финансовая поддержка государства. Но и здесь дело сдвинулось с мертвой точки. Недавно был на заводе в Ульяновске и видел, как много делается для развития авиации. Проводится расконсервирование цехов, идёт набор персонала.
На первом месте – семья
– Всё свободное время стараюсь проводить с семьёй, – признаётся пилот, – у меня четверо детей, которым нужно уделить внимание, помочь и выслушать. Дети не пошли по моим стопам. По крайней мере – пока. Двое выучились и стали программистами, двое других ещё несовершеннолетние и не определились с выбором будущей профессии. Но пока желания работать в авиации они не имеют. Видят, что работа пилота тяжёлая, что отец часто уезжает, летает по ночам и поздно приходит домой.
Работа работой, но в профессии пилота была, есть и, наверное, будет всегда – романтика. Недаром в гимне авиаторов поётся: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор». И это правда. Лётчики живут в небе и видят мир с высоты птичьего полёта.
– Помните 90-е годы прошлого века? – говорит пилот. – Когда экономика рушилась, а зарплаты людям выдавали с задержкой? Тогда ведь люди шли в профессию не ради денег, что называется, не за «длинным рублем», а чтобы летать. Профессия пилота сложная и не терпит равнодушного, безразличного отношения. В небо нужно стремиться душой, отдавать себя профессии полностью.
Оставить комментарий