Искатели «чёрного золота»

25 августа отмечался День шахтёра

В прошлом, в советское время, людей этой профессии, так же как космонавтов, лётчиков или учёных, знала вся страна. Биографии Алексея Стаханова и Никиты Изотова изучали в школах. О трудовых подвигах шахтёров писали книги, снимали фильмы. А слово «стахановец» стало нарицательным – как символ трудолюбия и смелости.

Очень часто люди приходят в профессию по примеру близких или родных. Не стал исключением и герой этой статьи. Оба деда Дениса Чеботаря трудились шахтёрами, работали под землёй.

– Сам я родом из Донбасса, из города Иловайска, – рассказывает Денис, – у нас такой регион, что практически в каждой семье есть горняки, люди, которые регулярно спускаются под землю, работают забойщиками, проходчиками, горнорабочими.

После окончания школы Денис также решил стать шахтёром, поступил в Донецкий индустриально-педагогический техникум, выбрал профессию горного электромеханика.

– Почему такая специальность? Дело в том, что электричество сегодня везде – на работе, в транспорте, в быту. Я был уверен: без этого вида энергии – никуда, и если я стану хорошим электриком, то и в повседневной жизни это пригодится, – поясняет горняк.

После окончания техникума Денис приехал в Красноармейск, устроился работать электрослесарем на шахту «Западная № 1», которую впоследствии переименовали в «Покровскую».

– Рассказ о переименовании – отдельная история, – говорит Денис. – Не секрет, что работа под землёй опасная. Иногда в шахтах происходят обвалы, взрывы, другие экстраординарные случаи. Один из них произошёл несколько лет назад. Тогда взорвался метан, и штольню затянуло густым слоем дыма. На расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Горняки попали в ловушку и не могли найти выход. И тут случилось чудо. Шахтёры рассказывали, что увидели ангелов, и они показали им путь наверх. Горняки вышли на поверхность. После этого шахту в честь Девы Марии переименовали в «Покровскую», а недалеко от входа в штольню построили храм.

Бывших шахтёров не бывает

Работа под землёй Денису нравилась. Но, как он сам говорит, нужно было идти дальше. Он поставил цель: стать горным инженером, после чего поступил в Днепропетровский университет. Работал и параллельно учился. Но наступил 2014 год – трагедия в Донбассе…

Наш герой вернулся в родной Иловайск, пошёл работать на шахту № 35.

Денис трудился несколько лет, но конфликт в Донбассе продолжался. Из-за обстрелов спускаться под землю стало небезопасно. И Денис отправился в Россию. Начал работать на стройке, получил российское гражданство, а потом переехал в Домодедово.

Сегодня живёт в микрорайоне Южный, трудится на предприятии СДЭК, но, как он сам признаётся, часто вспоминает работу в шахте.

– У нас говорят, что бывших шахтёров не бывает, – отмечает горняк, – человек, который хоть раз спускался под землю, с профессией не расстанется. Пусть и мысленно.

Покорители земных недр

Денис говорит, что горная профессия сложная, но интересная. Чтобы трудиться шахтёром, одного желания мало. Нужны смелость, профессионализм и, конечно, здоровье. На шахте «Покровская» Чеботарь работал на горизонте 928 метров, то есть почти на километровой глубине. На такой глубине из-за высокого давления вода кипит при температуре выше 100 градусов. Кроме того, в забое жарко. Даже если на поверхности холодно и мороз. Как правило, температура в штреках и забое 30 и выше градусов. Плюс темнота, пыль, сырость и влага.

– Вы, наверное, обратили внимание, что на фото горняки часто выглядят чёрными, – поясняет шахтёр. – Это действительно так. Работа в шахте не для белоручек. Угольная пыль под землёй везде. Проходчики, забойщики, даже рабочие на вспомогательных участках сталкиваются с запылением. И когда поднимаются наверх, прежде всего отправляются в баню. Тщательно и долго моются. После чего переодеваются в чистую одежду.

Денис рассказывает, что из-за жары горняки в забое и штреках нередко работают раздетыми по пояс. А по причине обезвоживания организма каждый горняк, спускаясь под землю, обязательно берёт с собой запас воды.

Денис рассказывает, что когда друг детства узнал, что он идёт работать шахтёром, то испугался. Более того, стал уговаривать парня не делать этого. Ведь шахта – это опасность, риск и каторжный труд.

– Любая профессия по-своему важна, – рассуждает горняк, – работа под землёй не исключение. Не каждый может выдержать условия работы в шахте. Я знал ребят, которые пять лет отучились в институте, получили горную профессию, а потом спустились под землю и поняли, что выбрали не свой путь. А что касается опасности, то при соответствующей подготовке и соблюдении техники безопасности риск можно свести к минимуму.

По словам Дениса, подготовка при спуске под землю ведётся серьёзная. Как говорится, в условиях, максимально приближённых к боевым.

– В техникуме у нас были так называемые дымовые камеры, – рассказывает горняк. В них зажигались резиновые покрышки. Мы надевали противогазы, включались в самоспасатели, включали лампы – и в этой амуниции работали. Полученные при этом навыки здорово пригодились.

«Верхом» на отбойном молотке

Денис поясняет, что шахты бывают разные. Одни имеют пологое залегание пластов, другие – «крутого падения». В первых горняки спускаются под землю пешком, а во вторых едут на лифте, а затем на специальном поезде, в вагонетках. Герою этой статьи довелось поработать на шахтах разных типов.

– По виду добычи горные предприятия также отличаются, – отмечает шахтёр, – есть механические лавы, где уголь добывается комбайнами. А есть молотковые лавы, в которых забойщики, как во времена Стаханова или Изотова, трудятся отбойными молотками. Это тяжёлый труд. Забойщики работают в замкнутом пространстве, зачастую стоя на коленях, почти в полной темноте, при сильной запылённости. Отбойный молоток тяжёлый, интенсивно вибрирует. Были случаи, когда приходилось работать по пояс в воде. Не каждый способен выдержать такие условия.

Денис рассказывает, что шахты работают в четыре смены. Практически круглые сутки. Добыча угля не прекращается ни на минуту. Одна смена на шахтах Донбасса длится 6 часов. Поскольку труд тяжёлый, горнякам дают два отпуска, один 26, другой 24 дня. В прошлом, в советское время, шахтёрам выдавались молоко, мёд и другие продукты. Как говорит Денис, «за вредность».

– Мы добывали так называемый коксующийся уголь, – поясняет герой статьи, – он широко применяется в чёрной металлургии, используется как топливо при розжиге печей, выплавке чугуна и стали. Уголь необходим и при работе тепловых электростанций. Да, сегодня многие ТЭС перешли на природный газ, но ещё остались предприятия, которые вырабатывают энергию при сжигании угля.

Почувствовать дыхание лавы

Денис признаётся: горняки  –люди суеверные. Работа под землёй накладывает отпечаток на мировоззрение, характер и жизнь шахтёра.

– Иногда складывается ощущение, что лава ведёт себя как живое существо, – рассказывает горняк, – сидишь во время отдыха и в тишине слышишь, как пласт «дышит», как потрескивает от напряжения крепь. Бывали случаи, когда под напором угольного пласта в крепи вырывало стальные болты, а мощные опоры ломало словно спички. Не случайно в шахтах есть служба, которая следит за состоянием лавы. Как акустик в подводной лодке, специалисты на шахте «прослушивают» забой и штреки. При малейшем подозрении на загазованность или обвал работа прекращается, а горняков выводят на поверхность.

А ещё, спускаясь под землю, горняки словно отправляются в прошлое. Если не буквально, то образно говоря.

– В лавах и штреках я неоднократно находил окаменевшие, словно впечатанные в пласт угля папоротники и другие доисторические растения, – делится шахтёр, – где-то отпечатался листик, где-то стебель, а где-то цветок. Знаю, у многих забойщиков, проходчиков дома есть такие артефакты. Подобные находки не вызывают удивление. Уголь ведь формировался миллионы лет назад, и мы сегодня под землёй обнаруживаем то, что росло на планете в давние времена. Вообще, уголь неспроста называют «чёрным золотом». Он действительно похож на этот драгоценный металл. Когда разломишь кусок полезного ископаемого и посветишь на него лампой, то он блестит и переливается словно золото.